Цюрих, Швейцария, 14 октября 2016 года – Безлюдные улицы Цюриха были по-зимнему студеными, когда Его Святейшество Далай-лама отправился сегодня утром на цюрихский «Халленштадион». Несмотря на холодную погоду у входа его уже ждала толпа тибетских детей, которые выстроились в ряд и сияли улыбками, а некоторые держали в руках цветы.
Поднявшись на сцену, Его Святейшество подошел к ее краю и стал вглядываться в лица 9 тысяч собравшихся в поисках старых друзей. Затем он склонился перед гигантской танкой с изображением Будды, Нагарджуны и Белой Тары, висевшей позади его трона. Как только он занял свое место, начали молебен о долголетии Его Святейшества.
По завершении Далай-лама произнес: «Сегодня тибетцы, живущие в Швейцарии, с верой и преданностью поднесли мне пуджу долгой жизни. Я хотел бы поблагодарить вас всех. Долгая жизнь учителя зависит не столько от церемоний и ритуалов, сколько от крепости духовных уз, которые связывают его с учениками.
Наша тибетская культура берет истоки в традиции монастыря-университета Наланды, где основной упор делался на изучении, размышлениях и медитации. Мы берегли ее на протяжении более тысячи лет. В Тибете дух тибетцев остается непреклонным. Мы, живущие в изгнании, – их представители в других странах мира.
Я решил провести учения по первой главе сочинения Нагарджуны “Драгоценная гирлянда”, в ней разъясняется, как обрести благоприятное перерождение. Затем мне хотелось бы прочесть второй том “Ступеней созерцания”, произведения, написанного в Тибете учеником Шантаракшиты Камалашилой. В построенном по указанию Шантаракшиты монастыре Самье, где изучали нравственность, тантру, медитацию и перевод, были и китайские монахи. Некоторые из этих китайских монахов утверждали, будто нет никакой нужды изучать Дхарму, полагая, что постижение можно обрести, опираясь лишь на бездумную медитацию.
Камалашила, приглашенный по совету Шантаракшиты, вызвал этих монахов на диспут и одержал верх над ними. Тибетский император Трисонг Децен попросил Камалашилу сочинить произведение в помощь тибетцам, и тот написал три тома “Ступеней созерцания”, которым я придаю особое значение. Позже, после начала политической фрагментации Тибета, потомки тибетских царей точно так же попросили Атишу написать сочинение, предназначенное именно тибетцам, и он подарил им “Светоч на пути к пробуждению”.
В заключение я прочту “37 практик бодхисаттвы”, написанные Гьялсэ Тогме Сангпо, современником Бутона Ринчена Друба, которого почитали истинным бодхисаттвой. Я не смогу прочесть все эти произведения от начала до конца, я буду читать лишь отрывки. У каждого из вас есть эти книги, читайте их дома в каждую свободную минуту. Я получил передачу по “Драгоценной гирлянде” от Серкхонга Ценшаба Ринпоче, а по “37 практикам бодхисаттвы” от Кхуну Ламы Тензина Гьялцена».
Его Святейшество упомянул, что буддизм одна из главных мировых религий, а тибетская традиция его наиболее полная версия, ведь она включает труды по логике и теории познания Дигнаги и Дхармакирти, не сохранившиеся больше нигде. Тибетский язык и тибетская письменность разрабатывались специально для того, чтобы наилучшим образом передать буддийские идеи. Слова Будды и комментарии к ним переводились на тибетский язык в стремлении донести до людей их мудрость. И все же сам Будда советовал своим последователям не принимать его учение только лишь из слепой веры, а тщательно исследовать его, подобно тому, как золотых дел мастер проверяет качество золота. Таким образом, изучение крайне важно.
«Произведение Нагарджуны “Коренные строфы о срединности” посвящено разъяснению учений о совершенной мудрости. Я дарую по нему учения и продолжаю изучать сам, потому что нахожу его очень полезным. “Драгоценная гирлянда” была написана Нагарджуной для одного из его царственных покровителей».
Его Святейшество прочел первую главу и в конце провел для собравшихся церемонию зарождения бодхичитты с опорой на известные строки:
Покуда я не достиг пробуждения,
Я ищу прибежища в Будде, Дхарме и Высшем Собрании.
Пусть силой накоплений, собранных мною
совершением даяния и других парамит
На благо всех существ я стану Буддой.
После обеда с членами группы поддержки Тибета из швейцарского парламента, президентом цюрихского кантона, президентом Ассоциации тибето-швейцарской дружбы и выборными тибетскими представителями Его Святейшество возобновил учения. Он напомнил, что Будда после обретения пробуждения рассуждал так: «Я обрел глубочайшее понимание, но если я начну учить других, не найдется никого, кто бы меня понял». Он хранил молчание на протяжении 49 дней, а затем разыскал своих бывших товарищей по аскетическим практикам и даровал им учение о Четырех благородных истинах: страдании (результате) и его происхождении (причине); затем он разъяснил прекращение и его причину – путь. Четыре благородные истины более подробно раскрываются с помощью их 16 характеристик.
Во время второго поворота колеса Дхармы Будда даровал учения о пустоте, а во время третьего разъяснил ясную и светоносную природу ума.
Затем Его Святейшество начал чтение «Срединных ступеней созерцания», где разъясняется, что такое ум, как развивать равностность, два вида бодхичитты и так далее. Он на мгновение умолк, заметив малышей, игравших подле сцены, затем угостил их конфетами и сказал: «Эти дети – наша надежда на будущее». Его Святейшество упомянул, что первые два Далай-ламы носили имя Гендун: Гендун Друб и Гендун Гьяцо, и вполне могло бы быть, что и все их последователи звались бы Гендунами. Однако когда Третий Далай-лама получил посвящение от Панчена Сонама Дракпы, его нарекли именем Сонам Гьяцо. А во время его пребывания в Монголии Алтан Хан стал называть Сонама Гьяцо Далай-ламой, поскольку в монгольском Гьяцо звучит, как «Далай».
Его Святейшество добавил: «Что касается поклонения духу Долгьялу, я сам выполнял эти практики много лет назад. В ту пору в Дрепунге было несколько великих учителей, которых это сильно тревожило. В конце концов я провел гадание, указавшее, что мне следует прекратить практики Долгьяла. Я также обнаружил, что Пятый Далай-лама писал, что Тулку Дракпе Гьялцену повезло стать признанной реинкарнацией Гелека Палсанга. Он также писал, что Долгьял стал порождением искаженных молитв и чинит вред живым существам и Дхарме.
Когда монахи монастыря Джангце спросили Триджанга Ринпоче, отчего на них навалилось столько бед и несчастий, тот ответил, что причина в недовольстве Палден Лхамо. Тогда они спросили у меня, почему их покровительница гневается. Я провел гадание, указавшее, что виной тому их поклонение Долгьялу. Я посоветовал им прекратить эти практики. Я дал свой совет непублично, но постепенно слухи о нем разлетались все шире. В конце концов сторонники Долгьяла учредили организацию для защиты Долгьяла (Шугдена). Они меня критикуют, быть может вы даже видели их демонстрации протеста и знаете, каким они меня пытаются представить. Я спокойно отношусь к их выпадам в отношении лично меня, но меня тревожит, что они оказались в сетях неведения».
Произнеся эти слова, Его Святейшество даровал передачу короткой молитвы, которую он написал по просьбе Дилго Кхьенце Ринпоче:
Путь единства пустоты и сострадания
Ясно изложен защитником Дхармы и живых существ Страны снегов.
О держащий лотос Тензин Гьяцо, к тебе обращаемся:
Да исполнятся беспрепятственно все твои пожелания.
Когда Его Святейшество дочитал «Срединные ступени созерцания» до раздела, посвященного випашьяне, он процитировал строфу из «Трех основ пути» Чже Цонкапы:
Кроме того, [восприятие] видимых проявлений избавляет от крайности «бытия» (этернализма).
А [постижение] пустоты — от крайности «небытия» (нигилизма).
Когда видишь, что пустота проявляется как причина и следствие,
Более не впадаешь ни в одну, ни в другую крайность.
Его Святейшество рассказал, что однажды в Бодхгае во время беседы с настоятелем сакьяпинского монастыря Сангье Тензином, Его Святейшество узнал, что тот получил передачу «Ступеней созерцания» ламы из Кхама, который даровал ее, сидя на троне Шантаракшиты.
«Я сразу же попросил его даровать мне передачу по этому произведению, – сказал Его Святейшество. – Это сочинение было написано в Тибете Камалашилой по просьбе царя Трисонга Децена, и я считаю, что оно особенно значимо для тибетского дела».
Затем Его Святейшество приступил к чтению «37 практик бодхисаттвы». Он посоветовал тем, кто принимал участие в церемонии зарождения бодхичитты, ежедневно начитывать следующие строфы из «Драгоценной гирлянды»:
Да буду я приносить радость
Всем живым существам, исполняя их желания.
И не мешая им, подобно земле,
Воде, огню, ветру, травам и диким лесам.
Да буду я дорог живым существам, как их собственная жизнь,
И да будут они мне дороже, чем даже моя жизнь.
Да пожну я плоды их дурных деяний,
А они – плоды моих заслуг.
Покуда остается несвободным где бы то ни было
Хоть одно живое существо,
Да пребуду я [в мире] ради него,
Пусть бы и обрел я уже высшее пробуждение.
А также строфу из «Коренных строф о срединности» Нагарджуны:
Татхагата не является скандхами и не отличен от них.
В нем нет скандх, и он отсутствует в них.
Он не владеет скандхами.
Что же тогда Татхагата?
Его Святейшество заметил, что тибетцев и швейцарцев связывают крепкие дружеские узы, ведь Швейцария стала второй страной после Индии, принявшей тибетских беженцев. Он также с благодарностью вспомнил, какую огромную помощь тибетцам оказал швейцарский «Красный крест». На прощание, напутствуя собравшихся, Его Святейшество посоветовал им становиться буддистами 21-го столетия: не полагаться лишь на слепую веру, а развивать понимание всей глубины учения Будды.
Покинув сцену, Его Святейшество провел некоторое время на холодном уличном воздухе, фотографируясь на память с добровольными помощниками и тибетскими организаторами нынешних учений, после чего вернулся в гостиницу.
Перевод: Ольга Селезнева
